Читать интересную книгу Меняю совесть на шоколадку - Алексей Клёнов

– Вот ты хороший мужик (мать вашу, что я такое несу?!). Нет, правда, правда. Я же вижу, кто есть ху.

– Ты, сука рваная, со мной не выражайся.

– Да это по-английски. Я к тому, что ты в вашей компании самый деловой, а Вольф Сеню больше ценит. Заметил я, что на тебя он покрикивает, а с Сеней не так. С Сеней он вежливо.

Фунтик только презрительно скривился:

– Глохни, баклан. Он Сеню на расстоянии держит, потому так.

– А что так?

– Мы с Вольфом, чтоб ты знал, восьмерик на зоне вместе оттянули. Он там за меня стойку держал, потому как в авторитете. Он мне, можно сказать, как пахан. А Сеня залетный, из фраеров. Да ни в жизнь Вольф меня на Сеню не сменит. И вообще, заткнись. Не зря Вольф предупреждал: не такой ты лох, каким видишься.

– Да я чего, я молчу…

Ошибся Фунтик. Лох я и есть. Это как же я так просчитался то, а? Ах, как скверно то, граждане… Ну ладно, заедем с другого бока:

– А все же в карты тебя Сеня надул!

Вот это реакция! Затормозил Фунтик так, что снег пробуровил своими пес знает какого размера ботинками. Рванув меня за плечо, мало не оторвав рукав ватника, прорычал:

– Ты за базар отвечаешь?

Я даже не рад стал, что сказал это. Этак он не то что ватник, но и меня порвет. Однако отступать было некуда. Истово перекрестившись, я запальчиво сбогохульничал, прости меня Господи:

– Гадом буду. Вы пока играли, я наблюдал. Ты заметил, у него привычка есть, как бы между прочим, себе в паху почесывать?

– Ну? У него это по жизни. – Как же, по жизни. Пару раз я видел, как он из-под коврика, что на сундуке, карту вытягивает. На сколько он тебя сегодня обул? И, наверное, не в перв…

– Убью-ю-ю гниду!!! Двадцать пять штук срубил!

Да куда же он, тупица сорвался то? Только этого мне не хватало!

– Фунтик! Эй, Фунтик!

Тот затормозил на бегу, резко обернулся и выматерился:

– Ну, люли надо?

– Да ты подожди горячку пороть. Ну что ты ему сейчас скажешь? Он пошлет тебя, и будет прав, все по понятиям. Если хочешь предъяву сделать, надо за руку поймать. Как менты говорят – с поличным. Он тебе наверняка отыграться предложит. А ты согласись. Только смотри, чтобы он на сундук сел.

Фунтик с минуту постоял, размышляя, чем было, потом, признав мою правоту, пообещал:

– Я эту суку порву, ежели так. Но ты смотри… Ежели косяк запорол – освежую вместо зайца…

Однако Сеня идиотом был не полным, и отыграться Фунтику предлагать не спешил. Уж тот и так вертелся, и этак, и рожи выразительные корчил – ноль реакции. Тогда рыжий пошел ва-банк и предложил откровенно:

– Ну, че, Сеня, может, еще скинемся?

Сеня посмотрел на Фунтика с явным интересом. Видать, не часто верзила рисковал отыграться, а тут нате вам – сам предлагает.

– Реванш хочешь взять?

– Не, мне деньги.

– Да без разницы. В секу, по штуке?

– Давай.

И пристроился мускулистым задом, балда, прямехонько на сундук! Я чуть не взвыл с досады, и нарочно погромче загремел посудой, и натужно закашлялся. Услышав мой кашель, Фунтик запоздало сообразил свою оплошность, и поднялся:

– Погодь, я на стул сяду. Там привычнее.

Сеня только плечами пожал. Дескать, мне до фонаря, с какой стороны ты мне просадишь.

И началась потеха. Сеня играл виртуозно, с улыбочкой и шуточками. Фунтик пыхтел, потел, и досадливо крякал, глядя как его «кровные» уходят на сторону. Однако же выдержки ему хватило не схватить Сеню за глотку сразу, и просадил он за полчаса аж пятнадцать тысяч долларов. Счет записывали, Сеня плотоядно поглядывал на сумку, прикидывая, на сколько увеличилась его доля.

Наконец Фунтик не выдержал. Швырнув карты Сене в физиономию, он навис над ним своей массивной тушей и прорычал:

– Гонишь, брателла. Откуда у тебя король треф? А в прошлом коне туз пик как у тебя оказался? Я сам сдавал, видел, как он под низом остался.

И, видимо решив, что прелюдия закончена, засветил Сене между глаз. И понеслась! Дрались люто, с опрокидыванием немногочисленной мебели и боем посуды. А когда Фунтик рванул с сундука коврик, и на пол посыпались подложенные мною карты, он и вовсе озверел. Подмяв под себя Сеню, он принялся месить его с откровенным вожделением, видно отыгрываясь и за прошлые проигрыши. В раж вошел настолько, что Сеня, парень тоже не слабый, никак не мог отбиться. Мысленно я даже покаялся перед ним. И только вмешательство Вольфа предотвратило смертоубийство, поскольку Фунтик уже и за «тетешник» схватился. А жаль, одним было бы меньше…

Пару минут спустя Фунтик, получив для успокоения от Вольфа по чавке, сидел в дальнем углу, тяжело дыша. И налитыми кровью глазами глядел на неудавшегося шулера. Видно размышлял, не добавить ли еще? Сеня утирал кровь с соплями, и пытался оправдаться перед Вольфом:

– Шеф, в натуре не порол я косяков! Гадом буду, не знаю, откуда стиры взялись. Век воли не…

– Ты волей не божись, – резко перебил Вольф. – Ты еще зоны не топтал.

Сеня заткнулся, затравленно посматривая на обоих подельников. Видно, этим аргументом рот ему затыкали не впервые. Вдруг его взгляд сфокусировался на мне, и я почувствовал, что и мой черед пришел.

– Ты-и-и… Сучий потрох, это же ты подсунул!

Господи, только бы не убил сразу! Вытащив меня из кухни за волосы, Сеня принялся меня метелить с не меньшим энтузиазмом, чем Фунтик его за пять минут до этого. Сжавшись в комочек на полу, я, как мог, уворачивался от пинков, моля Бога, чтобы Вольф остановил разошедшегося Сеню. Вот ведь зараза, на бандитскую помощь уповаю! А тот не спешил, равнодушно поглядывая, как красавчик мудохает меня по самое не балуй. Я уже, было, с белым светом попрощался, когда Вольф, наконец, негромко приказал:

– Оставь его.

Пинать меня Сеня перестал, но, тяжело дыша от возбуждения, все же пытался доказать свою невиновность:

– Вольф, да он это, больше некому. Ты на рожу его посмотри, он же хитрожопый, как сто китайцев.

И снова, гад, саданул меня каблуком под ребро:

– Говори, сука, твоя работа? Ты подкинул? Ну!

Забившись в угол, подальше от его ботинок, я вполне натурально прохныкал:

– Да ты что, Сеня? Какие карты? У меня что, казино здесь? С кем мне здесь играть то?

– Да, гад…

Вольфу, наконец, надоела эта бодяга, и он резко приказал:

– Ша. До утра теперь будете разбираться. Бабки Фунтику верни.

– Вольф…

– Ша, я сказал!

Видно было что ни он, ни Фунтик Сене не поверили, и попытку перевести стрелки на меня всерьез не восприняли. И главное, – я живой остался. А может они его ночью прирежут? Как там у них на зоне принято? Вот хорошо бы…

Вторая ночь в погребе была еще хуже первой. Получив от Сени пару откровенно сладострастных пинков и оказавшись в темноте, я сжался под лестницей в комок, и задумался над своей горькой судьбиной. А дело ведь табак, граждане. Это если меня каждый день этак будут катать, то долго я не протяну, и ни стрелять, ни резать меня уже не придется. Избитое тело ныло, саднили ободранные подошвами Сениных ботинок руки, а мне еще предстояло изрядно поработать. Причем, сегодня надо было закончить с подкопом полностью. И хорошо бы убраться отсюда подальше еще до рассвета. А там пусть ищут…

И все же я не успел. И остались каких то паршивых сантиметров двадцать пять, но руки занемели от ледяной земли, и сил не осталось совершенно. Так и встретил я рассвет совершенно обессиленный и невыспавшийся. А может и к лучшему, что не ушел? Замерз бы, на фиг, в таком состоянии в чистом поле. Воленс-ноленс, а придется дожидаться следующей ночи.

Но дожидаться следующей ночи не пришлось. Развязка наступила гораздо быстрее, чем я ожидал. Поначалу я подумал, что совсем моя планида пропащая, но позже понял – есть Бог на свете…

Выспаться после погреба мне, понятное дело, никто не дал. Решили, что и так перетопчусь. Едва я только отогрелся у буржуйки, Вольф погнал меня за водой, поскольку во фляге осталось на донышке. Причем послал, паразит, на этот раз с Сеней. И это совсем скверно. Может, он ему и поручил от меня избавиться? Правда, как-то странно при этом с Фунтиком переглянулись, чего не заметить не мог и сам Сеня. Вероятно, это меня и спасло.

Тащиться пришлось на родник, поскольку все колонки позамерзали, и Сеня всю дорогу понукал меня и подгонял едва ли не пинками. Как будто я виноват, что родник находится за территорией. А я тащил покачивающуюся на санках молочную флягу, и с замиранием сердца каждую секунду ждал выстрела в спину. И понимал, что бессилен что-либо изменить. Если Вольф уже распорядился о моей ликвидации, то Сеня, да еще после вчерашнего, грохнет меня без рассуждений. Но тот только матерился, да покрикивал, хотя от домика отмахали уже порядочно. Однако по моим расчетам не сегодня-завтра этой троице предстояло покинуть мою избушку, в моих услугах они больше не нуждались. Может быть вода это последнее, что им от меня нужно, и пуля ждет меня по возвращении? Ну, тогда хрен вам на все рыло, не стану я безропотно дожидаться смерти. Хватит с меня, натерпелся…